Избавиться от колхозного рабства – вот была заветная мечта русского подсоветского крестьянина и до войны на протяжении всей войны. По воспоминаниям Бориса Горбачевского, в 1945 году, уже в Германии, мужики в шинелях мечтали: "Эх, дала бы нам власть волю, избавила от колхозной муки, придумали бы такое… вроде нэпа! Рванули бы да так это ловко - в пяток годков накормили бы, обустроили всю Россию…". В романе Солженицына "В круге первом" зек Спиридон вспоминает, как в 45-м энкаведешники в Германии, где он оказался волею крутых судеб, заманивали его обратно в Совдепию: "Наши-то врали, стервы - в обои ухи не уберёшь. И колхозов больше нет, и всё вам прощается, братья и сёстры вас ждут, колокола звонят - хоть американские ботинки скидать, босиком сюдою бечь…". "Колхозов больше нет" – знали, чем заманивать, про что врать.
А теперь представьте, что вот эти мужики в советских шинелях во время войны узнали бы: по ту сторону линии фронта, супротив них стоят... русские дивизии, которые против колхозов, против террора НКВД, за частную собственность и свободу торговли. Уверен, сталинские фронты рухнули бы в течение месяца, а может и быстрее.
Да вот беда: нашёлся у Сталина союзник. Тот самый, с которым на пару он растерзал Польшу в 1939-м – Гитлер. Именно Гитлер не дал сформироваться антисоветским русским дивизиям и корпусам, не дал развернуться армии Власова – и тем самым очень помог Сталину. И Гитлер, и Сталин – оба очень боялись РОА. И в этом они оставались союзниками.
! Орфография и стилистика автора сохранены
