Сегодня в утреннем твиттере у меня завязался оживленный разговор по теме национализации в Венесуэле.
Точнее, Венесуэла послужила поводом для того, чтобы поговорить о национализации. Я высказал мнение, что сам шаг по национализации Уго Чавесом ресурсных компаний был верным. Однако я вовсе не хотел сказать, что именно государство должно быть собственником таких национализированных компаний.
Смотрите, есть две совершенно разных ситуации.
Ситуация один. Есть частные компании, они чем-то там не понравились правительству и их имущество забрало себе государство (либо выкупило, либо просто отобрало). Такая национализация-экспроприация мне не нравится. Ну разве что если только она проведена через суд и призвана демонополизировать рынок, а частные владельцы получили нормальные компенсации.
Ситуация два. Слабое, коррумпированное государство, иногда управляемое авторитарным правителем. В такое государство приходит крупный международный бизнес, помогает местной коррупции, поддерживает репрессии против местной оппозиции (в том числе и протестующей против разного рода проектов компании, т.к. такие проекты согласовываются вне демократических процедур и учета мнения населения).
И вот в таком государстве народ, наконец, восстанавливает власть. И что делать людям, если весь рынок захвачен иностранными игроками, причем во времена, когда в бизнесе отсутствовала конкуренция, как и в политике? В таком случае национализация, я считаю, благо.
При этом сама собственность не обязана переходить в руки государства — она может быть и в руках частных компаний, а в некоторых случаях даже во владении фондов, созданных для компансации жертвам грязной работы таких компаний.
Вообще пора бы ввести в международные правила ответственность бизнеса, принимающего участие в коррупции или даже в политических репрессиях, участвующего в нанесении серьезного экологического ущерба малым (да и большим) странам. Частную собственность, созданную на попрании прав человека, защищать нельзя.
! Орфография и стилистика автора сохранены
