Война России с Грузией уже идет полным ходом, а значит, сегодня не столь важно разбираться с ее причинами, сколько анализировать ее возможные последствия.
Внешняя политика Путин и Медведев сделали ставку на войну. При этом, нужно признаться, выбор модели поведения был весьма непростой. Ограничиться примирительными заявлениями – потерять лицо перед цхинвальскими сепаратистами и, что важнее, получить от внутренней национал-патриотической оппозиции порцию обвинений в нерешительности и предательстве национальных интересов. Неизвестно, что случится в стране через полгода, и кто и как мог бы использовать слабость власти. На фоне растущей инфляции, падающих фондовых индексов и внутренней неразберихи с полномочиями руководителей государства такой козырь в руки потенциальных конкурентов кремлевские обитатели решили не давать.
Кремль выбрал другой вариант – прилюдно "замочить" Грузию и… Вот здесь появляются вопросы. Что Кремль предполагает делать дальше? Поднять российский флаг над проспектом Руставели руками русского Кантарии? Очевидное превышение всех пределов необходимой обороны, даже той обороны, как ее могут понимать в Кремле. Выбить грузин из Южной Осетии и взять на себя ответственность за восстановление разрушенного Цхинвали и осетинских сел? Может быть, благородно, но при чем здесь миротворческие функции и все документы 1992 года, на которые так любят ссылаться российские дипломаты? С опозданием избранная Медведевым и тут же растиражированная российскими генералами формулировка "принуждение к миру" вообще смехотворна: при бомбежках грузинских городов и объектов, находящихся вне зоны конфликта, которые осуществляет Россия, ни о каком мире не может быть и речи.
Стоит ли говорить, что любой из этих сценариев предполагает осложнение отношений внутри СНГ. Вряд ли Украина и Азербайджан будут радостно наблюдать, как российские танки утюжат территорию их партнера. Не в восторге будет и ближайший союзник России Армения, которая в условиях военных действий попадает в опасность прямой блокады (от России Армения отрезана воюющей Грузией и недружественным Азербайджаном).
Как бы ни относиться к военным действиям Грузии против Цхинвали, нельзя не признать, что правительство независимого государства проводит военную (хоть и сомнительную) операцию на своей территории, официально признанной всеми странами ООН, включая Россию. И никуда тут не денешься от аналогий с чеченской кампанией, во многом благодаря которой нынешние российские президент и премьер занимают свои кресла.
Очень вероятно, что Михаил Саакашвили, которого на российском телевидении любят представлять городским сумасшедшим, сделал рискованный, но удачный тактический ход, не дав своему противнику – Кремлю – шанса на эффективный ответ. Можно сколь угодно долго проклинать грузинского президента за коварство, но факт остается фактом: Кремль сам дал своим недоброжелателям возможность злорадствовать над провалом своей многолетней миротворческой миссии. Поощрение сепаратистских настроений абхазов и югоосетин при исполнении миротворческих обязанностей не могло продолжаться бесконечно. Саакашвили предпринял попытку сделать очевидной всем пристрастность российских военных, и, кажется, ему это удалось.
С первого же дня войны Россия отбивается от призывов вывести войска из Грузии. Эти призывы будут множиться и раздаваться со всех сторон: США, Европа, СНГ, ООН. Рано или поздно (скорее – рано) России придется вернуть танки за Рокский тоннель. Одновременно с танками Россия увезет и свои претензии на определяющую политическую роль в Закавказье. Какими бы мотивами не объясняли свое вторжение российские военные, очевидно: "играющий" на одной из сторон миротворец не может беспристрастно исполнять свои обязанности в зоне конфликта. Это означает, что, как минимум, к России добавятся новые субъекты миротворческого процесса в регионе: Европа, США, ООН. Не исключено, что Россия вовсе потеряет право посредничества, превратившись в одну из сторон конфликта.
Как ввод войск в Грузию отразится на международном положении России, сегодня можно только догадываться. Тем не менее, определенно это создаст новые серьезнейшие препятствия для внешнеэкономической деятельности российских компаний, в том числе сырьевых гигантов. Не завтра, так послезавтра с новой силой встанет вопрос о "сырьевом диктате" России. И какие способы его решения предложат члены G8 (или уже G7), мы не знаем.
Внутренняя политика Война с Грузией обязательно оставит большой след и в российской внутренней политике. Скорее всего, о медведевских послаблениях и "оттепели" в целом можно забыть надолго – вся российская и советская история свидетельствуют, что любая внешняя война несовместима с внутренней либерализацией. Использование Путиным трагедии в Беслане для отмены губернаторских выборов и закручивания политических гаек говорит о том, что в случае войны с Грузией нам можно готовиться к чему-то помасштабнее. Первое время Кремль может рассчитывать на более-менее дружную поддержку большинства населения страны. Однако в долгосрочной перспективе война станет событием, который превратит нынешнюю российскую политическую стабильность в хрупкий лед.
29 лет назад престарелые лидеры Советского Союза совершили роковую ошибку, введя "ограниченный контингент войск" в неспокойный Афганистан. Объяснялось это "братской помощью афганскому народу". Спустя одну пятилетку СССР оказался на пороге системного экономического и политического кризиса, из которого уже не смог выйти. Власть нарушила негласный договор с населением "мы терпим все, что вы творите внутри страны, но лишь бы не было войны!" и вскоре потеряла остатки своей легитимности в глазах этого населения.
Любая внешняя война по определению непопулярна, и "защита граждан России в Южной Осетии" не станет исключением. Да, первое время будет возбуждение у посольств, конкурирующие в воинственности заявления московских политиков перед телекамерами, торжественные проводы добровольцев и казачьих ополченцев на войну. Но вскоре народ устанет. Через положенные по законам тележанра две недели эмоции схлынут, смерть и разрушения на экране войдут в привычку, и российский телезритель начнет переключать каналы с фронтовых новостей на проверенных временем Малахова с Петросяном. Спустя еще какое-то время рядовой обыватель обнаружит, что правительство его страны слишком много денег и сил тратит на войну и на помощь братьям осетинам, которых (как, впрочем, и грузин) гостеприимные москвичи трогательно относят к многонациональному народу "черножопых". Нет, все-таки рассчитывать на долгую прочувствованную солидарность зрителей Первого канала, РТР и НТВ самонадеянно. И значит, долгого единства народа с властью перед лицом "внешней угрозы" не предвидится.
Вероятные изменения произойдут на политических флангах российской политики. Так, война с Грузией станет моментом истины в отношениях либералов и только-только структурно оформившихся российских "национал-демократов". Более-менее нейтральная позиция нацдемов сможет сохранить хотя бы призрачные надежды на возможную коалицию в будущем. Солидарность же с властью, призывы "въе...ашить по грузинам" создадут окончательный водораздел с классической демоппозицией. Почему-то кажется, что второй вариант гораздо более вероятен.
Возможно, война станет испытанием и для Национальной ассамблеи, участники которой в начале ее работы договорились не затрагивать внешнеполитические вопросы, дабы не расколоться и не перессориться по ним. Сегодня эта задача малореальна: не обсуждать войну, когда она идет, невозможно. А значит неизбежен и серьезные споры между сотрудничающими в НА левыми патриотами и либералами.
Но главным испытанием война станет для либералов. Сегодня не обойдешься пресными заявлениями "миру – мир" и фантазийными призывами "все вернуть к нулевому варианту". Либералам нужна внутренне логичная и внешне убедительная позиция, которую они смогли бы отстаивать как перед властью, так и перед избирателями. Главное здесь – не поддаться общему настроению и не корректировать лихорадочно тексты выступлений в зависимости от очередных итогов телефонного голосования на "Эхе Москвы".
Какую же позицию в этой ситуации должна занять российская либеральная оппозиция? Прежде всего, либералы должны ничем не подыгрывать Кремлю: явная и тяжелая ошибка Путина и Медведева, направивших танки и самолеты на соседнее независимое государство, должна стать таковой в глазах российских граждан. Это не наша война, и ответственность за ее последствия целиком лежит на плечах кремлевского руководства.
Выступать с критикой своего воюющего правительства будет нелегко: управляемый хор леонтьевых-марковых долго и страстно будет клеймить позором "либерастов". Что ж, обвинения либералов в русофобии, продажности Западу, работе на ЦРУ и т.д. давно уже не новость, так что наша репутация у легковозбудимых граждан давно и надежно испорчена.
В процессе оппонирования войне оппозиционный лагерь в целом может порядеть: Сергей Доренко, например, уже размежевался с "общечеловеками" и заявил о своей солидарности с грузинской политикой Кремля. Не исключено, завтра на пару с Александром Невзоровым они сформируют отдельный мото-конный батальон.
Однако все эти неизбежные потери и трудности не должны пугать. Долговременного монолитного единства среди российских избирателей по грузинскому вопросу не будет, а значит, в политическом одиночестве либералы не останутся. У либеральной оппозиции есть шанс привлечь на свою сторону большое количество трезвомыслящих и ответственных сограждан. Как много их будет, зависит только от нас.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
